1.Исследование про виды привязанности
• Исследование про виды привязанности. Развитие привязанности у детей происходит на уровне биологического инстинкта – у них попросту нет выбора. В зависимости от того, как относятся к ним ухаживающие взрослые – с любовью или заботой либо отстраненно, пренебрежительно или жестоко, у них формируется стратегия адаптации, основанная на их попытках получить хотя бы часть необходимого им внимания
• Исследователи привязанности у детей полагают, что эти три «упорядоченные» стратегии привязанности (здоровая, отстраненная и тревожная/тревожно-амбивалентная) срабатывают, так как помогают добиться максимальной заботы, которую может предоставить конкретный взрослый (то есть тип привязанности зависит от поведения взрослого, который заботится о ребенке). Дети, забота о которых имеет четкую закономерность – даже если она связана с выраженной отстраненностью или бесчувственностью, способны приспосабливаться для поддержания отношений. Это вовсе не значит, что проблема отсутствует: модель привязанности, выработанная в детстве, зачастую сохраняется и во взрослой жизни.
• Существует, однако, еще одна группа детей, у которых не сформировалось устойчивой адаптации, и среди детей, проходящих лечение у нас, а также взрослых, наблюдающихся в психиатрических клиниках, таких большинство. Примерно двадцать лет тому назад Мэри Майн вместе с коллегами из Калифорнийского института в Беркли начали выделять группу детей (составляющих примерно пятнадцать процентов из тех, что участвовали в их исследованиях), которые, казалось, не понимали, как взаимодействовать с заботящимися о них взрослыми. Если понаблюдать за этими детьми в яслях или во время исследований по изучению привязанности, то можно увидеть, как они смотрят на входящих в помещение родителей, а также как быстро потом отворачиваются от них. Будучи не в состоянии решить, пытаться ли им сблизиться или избегать своих родителей, они могут начать раскачиваться на четвереньках, словно впадая в транс, замирать на месте с поднятыми вверх руками или же вставать, чтобы приветствовать своих родителей, а затем падать на пол. Не понимая, кто для них безопасен, кто для них «свой», они могут быть чрезмерно любвеобильными с незнакомцами либо не доверять никому. Майн назвала такое поведение «беспорядочной/дезорганизованной привязанностью».
• В ходе исследования стратегий привязанности, в котором приняли участие более двух тысяч детей из «нормальных» семей среднего класса, было установлено, что 62 процента чувствовали себя в безопасности, 15 процентов были замкнутыми (отстраненная стратегия), 9 процентов тревожными (противоречивая стратегия), а 15 процентов – беспорядочными.
• У детей, не чувствующих защищенности во младенчестве, по мере взросления возникают сложности с контролем своего поведения и эмоциональных реакций. К тому моменту, как они идут в детский сад, многие из этих детей становятся агрессивными или замкнутыми, и у них развиваются различные психиатрические проблемы. Кроме того, у них наблюдается повышенный уровень физиологического стресса, выражающегося в изменении частоты сердцебиения, вариабельности сердечного ритма, гормональных реакций с участием гормонов стресса, а также пониженном иммунитете. Происходит ли автоматическая нормализация подобных биологических дисфункций, когда ребенок взрослеет или перебирается в более безопасную для него среду? Насколько нам известно, этого не происходит.
• Начиная с 1975 года и на протяжении почти тридцати лет Алан Сруф вместе с коллегами изучал 180 детей и их семьи в рамках Долгосрочного исследования рисков и адаптаций в Миннесоте (19). Когда исследование началось, гремели ожесточенные споры по поводу того, что играет более важную роль в развитии человека – природа или воспитание, темперамент или среда, и это исследование задалось целью дать ответ на эти вопросы. Сотрудничая с местными медицинскими и социальными учреждениями, исследователи
привлекли белых женщин, впервые ставших матерями, которые были достаточно бедными, чтобы рассчитывать на государственную поддержку, однако имели разное прошлое, а также разные уровни и источники поддержки в воспитании своего ребенка. Исследование начиналось за три месяца до рождения ребенка и продолжалось до достижения им тридцатилетнего возраста. В рамках наблюдения производился учет и, при необходимости, измерение основных аспектов и событий его повседневной жизни. Исследование затрагивало ряд фундаментальных вопросов: как дети учатся уделять внимание чему-либо, при этом контролируя свой уровень возбуждения (т. е. избегая его чрезмерного падения или нарастания) и свои побуждения? В какой поддержке они нуждаются и в какие именно моменты?
• Сруф вместе с коллегами обнаружил, что качество ухода за ребенком и биологические факторы тесно переплетены между собой. Было крайне любопытно увидеть, как результаты исследования в Миннесоте повторяли – хотя и были куда более подробными – то, что Стивен Суоми обнаружил, проводя в своей лаборатории эксперименты на приматах. Ни характер матери, ни неврологические отклонения у ребенка при рождении, ни его IQ, ни его темперамент – включая его уровень активности и стрессовые реакции – не предсказывали, разовьются ли у ребенка в подростковом возрасте серьезные поведенческие проблемы. Ключевым фактором, скорее, был характер взаимоотношений между родителями и ребенком: то, как они воспринимали своих детей и взаимодействовали с ними. Фокусируясь на многих аспектах развития, в особенности на отношениях со взрослыми в семье, учителями и сверстниками, Сруф вместе с коллегами обнаружил, что взрослые, на чьем попечении находится ребенок, не только помогают поддерживать приемлемый уровень возбуждения, но и способствуют развитию у ребенка его собственной способности контролировать свое возбуждение
нервной системы. Дети, которых регулярно выводили из себя, вызывая у них перевозбуждение и дезорганизацию, не научились должным образом управлять системами возбуждения и торможения своего мозга. Это была уязвимая часть популяции, и к позднему подростковому возрасту половине из них были диагностированы те или иные психические проблемы.
2. НДО-исследование (неблагоприятный детский опыт)
• НДО-исследование (неблагоприятный детский опыт) показало, что пережитое в раннем детстве неблагополучие, жестокое обращение и пренебрежение нуждами подрывает здоровье и навыки социального взаимодействия. Джеймс Хекман получил Нобелевскую премию за доказательство того, как много можно сэкономить денег за счет раннего вмешательства в жизни детей из бедных и неблагополучных семей: больше детей будут заканчивать школу, уровень преступности и безработицы снизится, а в семьях и на улице станет меньше насилия.
• В 90-х годах врачи Винсент Филлити и Роберт Анда провели исследование «опыта неблагополучного детства» (Adverse Childhood Experience – ACE). Респонденты (более 17 000 человек) представляли весьма обычный, среднеклассовый демографический слой: 75 процентов были белыми; 75 процентов обучались в колледжах или имели высшее образование. К этим событиям относят психологическое, физическое и сексуальное насилие, разлучение с родителями, пренебрежение потребностями ребёнка, домашнее насилие в семье, которое наблюдал ребенок, злоупотребление психоактивными веществами в семье, тюремное заключение члена семьи, психическое заболевание у члена семьи и многое другое. Множество исследований показали: если дети имеют в опыте что-то из перечня этих неблагоприятных событий, это влияет на всю их жизнь во взрослом возрасте. И это влияние в сторону ухудшения: у них могут развиться когнитивные, эмоциональные, поведенческие и другие виды нарушений, они более склонны к различным деструктивным формам социальной адаптации, нередко ведут асоциальный образ жизни, имеют повышенный риск социально значимых заболеваний и суицида.
• Фелитти вместе с коллегами установил, что последствия детской травмы впервые проявляются в школе. Более половины людей, набравших четыре и более баллов по шкале НДО, сообщили о проблемах с учебой или поведением в школе, в то время как среди набравших ноль баллов этот показатель составил всего три процента. По мере взросления дети автоматически не «перерастали» последствия своих детских травм. Как заметил Фелитти, «травматические переживания зачастую теряются во времени, прячась за стыдом, скрытностью и социальными табу», однако исследование показало, что влияние пережитой травмы распространялось и на взрослую жизнь этих пациентов. Так, например, высокие показатели по шкале НДО коррелировали с частыми прогулами на работе, финансовыми проблемами и более низким доходом.
• Всего было проведено больше 50 исследований этой темы в результате которых правительство США и ВОЗ приняли программы профилактики насилия, все они показали что:
- по меньшей мере 3/4 пациентов имеют хотя бы 2 балла ACE, а каждый восьмой получал 4 балла или больше;
- люди, которые дают более 4 + ответов на данные вопросы, курят в два раза чаще, в семь раз чаще страдают алкозависимостью, ожирением и начинают сексуальную жизнь до достижения 15 лет, в 4 раза чаще страдают хроническими заболеваниями (диабет, цирроз, болезни сердца, легких и т.д.), в 4 раза чаще заболевают депрессией, количество суицидальных попыток возрастает в 14 раз;
• ACE оказывает глубинное отрицательное воздействие на здоровье респондентов даже тогда, когда они не предаются подобным излишествам. Когда ученые рассматривали истории болезни пациентов с высокими баллами ACE (7 или больше), которые не курили, не злоупотребляли алкоголем и не страдали ожирением, они выяснили, что для этих пациентов риск заболевания ишемической болезнью сердца (наиболее частая причина смерти в США) был на 360 процентов выше, чем у людей без истории ACE. Неблагополучие, с которым эти пациенты сталкивались в детстве, делало их больными такими способами, которые не имели ничего общего с их образом жизни.
- больше семи положительных ответов – сокращает продолжительность жизни на 20 лет из-за раннего развития всех видов хронических заболеваний. Они в два раза чаще страдали от рака и в четыре раза чаще от эмфиземы. Пережитый в детстве хронический стресс не проходит даром. Как показало НДО-исследование, жестокое и пренебрежительное обращение с детьми – наиболее предотвратимая причина психических заболеваний, самая распространенная причина наркотической и алкогольной зависимости, а также фактор, который вносит значительный вклад в увеличение смертности от диабета, сердечно-сосудистых заболеваний, рака, инсульта и самоубийства.
3.Исследование по эпигенетике
• 3.Исследование по эпигенетике. Последние исследования отмели простую идею о том, что «наличие» определенного гена приводит к негативному результату. Оказалось, что любой отдельный результат становится следствием совместной работы многих генов. Еще более важно то, что гены не являются чем-то неизменным; различные жизненные события способны провоцировать биохимические послания, которые включают и отключают их путем присоединения метиленовых групп – набора атомов углерода и водорода – вне генов (этот процесс называется метилированием), делая их более или менее чувствительными к сигналам, получаемым от тела. Хотя жизненные события и способны менять поведение генов, его внутренняя структура остается без изменений. Присоединенные метиленовые группы, с другой стороны, могут передаваться потомству –
это явление известно как эпигенетика. Опять-таки, тело все помнит, даже на самых глубоких уровнях организма.
• Один из самых цитируемых экспериментов по эпигенетике был проведен исследователем Майклом Мини из Университета Макгилла, который изучал новорожденных детенышей крыс и их матерей (5). Он обнаружил, что от того, как много мать вылизывает и вычесывает крысят в первые двенадцать часов после их рождения, навсегда определяется работа в мозге химических веществ, участвующих в стрессовых реакциях, – а также меняется конфигурация более тысячи генов. Крысята, которых интенсивно вылизывала мать, вырастают более смелыми и стрессовых ситуациях вырабатывают меньше гормонов стресса, чем крысы, чьи матери были менее заботливыми. Кроме того, они быстрее приходят в себя – это самообладание остается с ними на всю жизнь. У них образуются более устойчивые нейронные связи в гиппокампе, главном центре мозга, отвечающем за обучение и память, а также лучше справляются с важным для грызунов навыком – поиском выхода из лабиринтов.
• Мы только начинаем понимать, что стрессовые переживания оказывают влияние на экспрессию генов и у людей. У детей, чьи матери во время беременности оказались заперты в неотапливаемых домах во время затянувшейся снежной бури в Квебеке, произошли более выраженные эпигенетические изменения по сравнению с детьми матерей, которым отопление восстановили в течение дня (6). Другой исследователь из Университета Макгилла Моше Шиф сравнил эпигенетические профили сотни детей, рожденных в наиболее и наименее привилегированных социальных слоях Англии, а также измерил последствия насилия в детстве в обеих группах. Социальному неравенству соответствовали явные различия в эпигенетических профилях, однако у переживших жестокое обращение детей в обеих группах были обнаружены идентичные изменения в семидесяти трех генах. Говоря словами Шифа: «Значительное влияние на наш организм способны оказать не только химические вещества и токсины, но также и взаимодействие социального мира с тем, что зашито внутри нас»